Я, верховный - Страница 69

Расскажи мне про это, приказал я вождю нивакле. Расскажи все, что ты знаешь об этом. Изукрашенное татуировкой лицо индейского ведуна становится еще более мрачным. Его черные, как уголь, глаза всплывают из глуби морщин. Говори же. Дикий Кот опирается на свой жезл, символ власти, и начинает невнятно говорить сквозь зубы. Кажется, будто это бормотание доносится через его тело откуда-то издалека. Часехк, толмач, переводит: все вещи и существа имеют двойников. Предметы одежды, домашняя утварь, оружие. Растения, животные, люди. Этот двойник предстает человеку как тень, отражение или образ. Тень, которую отбрасывает любое тело, отражение предметов в воде, образ, который мы видим в зеркале. Мы можем называть этих двойников тенями, хотя они состоят из более тонкой материн. А ведь и солнечная тень только накрывает предметы, но не скрывает их, так же как отражение на воде не позволяет рыбам совсем укрыться от взгляда. Тени в точности такие же, как вещи и существа, которые благодаря им удваиваются. Только они очень-очень тонкие, больше-чем-прозрачные. К ним нельзя прикоснуться. Их можно только видеть. Да и то не всегда глазами, подчас только внутренним оком, которое мыслит. Значит, тень есть образ всякого предмета и существа. Все предметы и существа имеют своего двойника. Но двойник человеческого существа одновременно един и тройствен. А иногда и множествен. Каждая из душ, которые в нем живут, отлична от других, но, несмотря на свои различия, все они образуют одну. Я сказал толмачу, чтобы он спросил нивакле, не похоже ли это на тайну христианства: единого Бога в трех Лицах. Колдун засмеялся сухим смешком, не разжимая сморщенных от татуировки губ. Нет, нет! Этот бог не с нами, лесными людьми. Первая душа называется яйцом. Эта душа, душа-девочка, находится в самой середине. Яйцо со всех сторон окружает скорлупа или кожа — ватхече. Это твердая кора, защищающая мягкую душу или мозг. Так же как яйцо — душа тела, скорлупа — душа яйца. Их нельзя видеть и трогать. Они созданы из чего-то меньшего, чем ветер, потому что ветер мы чувствуем; а в этих двух душах нет ничего, что можно потрогать или увидеть. Они проходят сквозь более плотные вещи. Никогда ни на что не наталкиваются. Когда один человек дышит в лицо другому, тот это чувствует. А яйцо и скорлупа легче дыхания. Третья душа— ватахпикль, тень. Душа скорлупы, в которой «что-то есть». Многие видят тень недавно умершего человека в окрестностях его могилы. Она настолько схожа с телом, «которого уже нет», что кажется, будто тело все еще существует, что оно по-прежнему движется и остается таким же, как было. Но эта бродячая душа совершенно пуста, в ней нет ничего. Для нас тело важнее, чем души, потому что души происходят из него. Без тела не существует душ, хотя они переживают его. Так думают Старейшины. Нет слов, чтобы объяснить это, но они, Старейшины, знают, что в одной душе живут несколько душ: душа-яйцо, дитя души, или душа-девочка; тень, производимая солнцем; отражение в воде, образ в зеркале; утренняя или вечерняя тень; тень, которую человек, когда идет вперед, отбрасывает назад; тень, которая падает, когда солнце на самой вершине неба; тень, какая бывает, когда солнечный свет просачивается сквозь облака; тень при лунном свете; сама луна, просвечивающая через облака. Но из всех них главные три души, на которые опираются здоровье и жизнь человека. Их дело — сохранять его здоровым, бодрым и сильным, не знающим страданий и немощей. В этом их назначение; священное назначение, которое они могут выполнять только все вместе. Если у человека не хватает одной из них, например души-яйца, то такой неполный человек по-прежнему ходит и выполняет свои обязанности, но у него всегда все болит, и голова, и тело. Это знак, что души-девочки уже нет. Она ушла. Заболевший человек может и дальше жить, но, если его вовремя не вылечат, будет беда: когда нет одной части его существа, злым духам легче украсть и две остальные. Эти злые духи — чивосис, карлики, живущие под землей, уродливые души умерших новорожденных и мертворожденных детей. Там, под землей, они мучат украденные тени. Пьют маисовую водку и забавляются, муча их, как индейцы-выродки мучат тех, кого держат в подземельях Большого Белого Господина. Несколько чивосис сразу набрасываются на украденную душу и выкручивают ее, как мокрую тряпку. Тогда тело корчится в судорогах, которые означают, что быть ему мертвым. Спроси его, часехк, может ли он меня вылечить. Он говорит, нет, Ваше Превосходительство. Он говорит, что видит нутро Вашей Милости — оно совсем пусто. Там одни кости, говорит. Три души ушли. Остается только четвертая, но он не видит ее. Скажи, пусть посмотрит получше, пусть разглядит. Он говорит, что с тенью трудней совладать, чем с яйцом. Что у него нет власти над ней; что он не может ее увидеть. Он говорит, Ваше Превосходительство, что, если даже он будет дуть, пока не испустит дух, ему не вдуть духов выздоровления в бездушное тело. Туда упал большой камень смерти, и нет способа его вытащить. Так говорит нивакле, Ваше Превосходительство.

Итак, согласно диагностике этого дикаря-агностика, у меня разбиты все яйца души. Он видит во мне только пустоту между костей. Но пустота — это тоже кое-что; все зависит от того, какая это пустота и чему она служит. Разве нет? Выкидыши-пасквилянты, чивосис, выжимают под землей мокрую тряпку моего тела. Пьют маисовую водку. Продолжают выкручивать меня с помощью клеветы, которой у них полны карманы. Опять пьют водку. Бросают меня в огонь. Мое тело в испарине от смертных судорог. Но им не покончить со мной. Я вода, кипящая и без котла, как сказала обо мне одна маленькая школьница. Моя сила в том, что я могу быть мертвым и оставаться на ногах, и, хотя все возвращает меня к прошлому, я всегда прощаюсь с ним и, не оборачиваясь, иду вперед. Что вы на это скажете? То-то! Разве деревья растут вниз? Разве птицы летят назад? Разве проглотишь произнесенное слово? Можете ли вы слышать то, чего я не говорю, ясно видеть в темноте? То, что сказано, сказано. Если бы вы услышали хотя бы половину, вы поняли бы вдвое больше. Я чувствую себя только что снесенным яйцом.